Трудности флота и проблема пьянства

Конец 1928 года. Наш народ начал осуществлять первый пятилетний план. В стране продолжалась индустриализация промышленности, шла коллективизация сельского хозяйства, в жизни первого в мире социалистического государства происходили глубокие экономические, политические и культурные преобразования.

На Кольском полуострове, в Хибинах, в первой пятилетке развернулось строительство горно-химического комбината «Апатит». На реке Ниве началось сооружение мощной гидростанции. В Мурманске строились новые предприятия, жилые дома.

Рос и траловый флот. Если в 1924 году траловый флот давал столько же рыбы, сколько и кустарный лов, то в 1928 году на его долю приходилось уже 75 процентов всего улова В Мурманский рыбный порт один за другим стали прибывать траулеры, закупленные государством у зарубежных судостроительных фирм. В Кольском заливе бросили якоря траулеры «Ленин», «Коминтерн», «Профинтерн», «Сталин», «Баклан» и другие. Всего за годы пятилетки в тралфлот поступило 34 паровых и 10 дизельных рыболовных траулеров. Эти корабли составили ядро промыслового флота.

В январе 1932 года в Мурманск пришел первый траулер отечественной, ленинградской, постройки. Вслед за ним – еще 11 судов.

Пополнение тралового флота и качественные изменения в техническом вооружении судов потребовали по-новому организовать работу и выдвинули ряд сложных проблем.

Одной из таких проблем была опять-таки подготовка кадров плавсостава. Комплектуя экипажи новых судов, руководители тралового флота вынуждены были принимать на суда самых разных людей, и чаще малограмотных.

Основную часть палубной команды на многих судах составляли парни из поморских сел, старательные, сильные, но совершенно незнакомые с техникой, по-деревенски наивные.

Один из таких парней, матрос РТ «Скат» Иван Епифанов, в апреле 1930 года писал домой в Унежму:

«Здравствуйте, мама!

Пишу вам это письмо с парохода, на котором иду на промысел. Пароход большой, и машина большая. Матросов на нем много, а капитан наш помор – Новожилов Иван Павлович. Все говорят, что хороший человек. Душевный. Мамочка, вы не бойтесь за меня, ведь это не ёла, а пароход, и ему шторм не страшен. У нас сейчас в кубрике весело. Ребята играют на гармошке и гитаре и поют. Ну вот и все. Крепко обнимаю вас, дорогая мамочка, обнимаю дедушку Матвея и сестренок».

Пройдут годы, и этот наивный паренек станет знаменитым во флоте человеком – наставником-технологом, кавалером орденов Ленина и Трудового Красного Знамени. Но тогда многие матросы не умели ловить рыбу на «большом пароходе с большой машиной». Во флоте не хватало и командиров: в заявке Севгосрыбтреста на 1930 год было требование прислать 30 капитанов, 30 штурманов, 33 старших механика.

О положении с трудовой дисциплиной в тралфлоте дает яркое представление следующая выписка из приказа № 52 по производственно-техническому управлению от 20 сентября 1931 года:

«При стоянке судов на базе и при отходе их на промысел наблюдаются массовые случаи пьянства, дебошей, отставания от судна.

Массовые случаи пьянства не только рядового, но нередко и командного состава ведут к большим простоям траулеров, серьезным авариям судов и судовых механизмов, к недоброкачественным ремонтам, к возврату с промысла ранее срока, к падению труддисциплины среди команд и к другим неизбежным спутникам пьянства, отрицательным последствиям.

Все это бьет по промфинплану, ведет к срыву заданий, поставленных перед траловым флотом партией и правительством».

Другим страшным бичом в траловом флоте являлась чрезвычайно высокая текучесть кадров плавсостава. Вот несколько примеров. На РТ-2 «Ёрш» за 1931 год сменилось 2 капитана, старший штурман, старший механик; на РГ-5 «Краб» – 2 капитана, 2 механика и штурман; на РТ-1 «Акула» за полгода сменилось 2 капитана, старший штурман, второй штурман, старший механик и 2 механика. На «Лебедке» сменилось за 15 месяцев 10 старших механиков и 10 штурманов. Не проходило рейса, чтобы с траулера не ушло на берег 6 – 8 членов команды.

О траловом флоте: